[Интро: Ваня]
Восемь тридцать одна

[Куплет 1: Ваня]
Понедельник начинался в субботу
Белые ленты примешивали свой поток к чужому потоку
И было рассеяно время по улицам и проспектам
Михаил курил и читал газету
В них ракеты летели туда высоко, за небо
Вода и огонь слепо боролись за душу его
Постой, погоди, ты задушишь его
Росток, что пробивает дорогу в тот город
Где люди знают о Боге
Где люди кидают монеты юродивым
Mon cher, мой друг
Михаил посмотрел вокруг и понял
Эта жизнь подобно потопу
Вода подмигнула огню
Смотри, значит есть что-то там внутри искреннее и чистое
Огонь заискрил и стал заискивать
Перед тем, кто был Богу подобен
Этих стен не снести
Да и вобще так удобно
Ждать этой милости быть кем-то
Пора комнату проветрить
Проворно михаил шагал по поребрикам
Смотрел в стёкла домов и с этажей последних
Улыбки гасли в пыли
Кому ясли, кому кропали дыма густого
Михаил дверь приоткрыл, взгляд постового
Застыл на куртке с карманами
Блядь, этот воздух наполнен боли парами
Воли параметры сто, двести, сорок, двадцать в уме
Способны на право быть не банальным
Притворяться слепым
Сгоняя на улицу гроздья морали
[Куплет 2: Слава]
Счастье не за горами
Михаил в кожаном фраке форсировал по бульвару
Мир излучал эндорфины тепла
Он плыл, растворяясь в толпах зевак
Он поднялся на массой
Ведь в оттопыренном кармане
Документ, подтверждающий особое звание
Как шуба из соболя
Что жинке была подарена
Чтобы забыть о рубашке, помаде...
Прикорнул в сервелате
Михаил весёлый и пьяненький
Горланил имя вождя
Почём зря
Перейдя в разряд народных предателей
Из простых фармацевтов
Что толок в туфлях соцветия для слуг
Самая социалистическая из всех республик
Михаил удивлялся утром, клялся в обед
Вечером грыз холёные локти
Проклинал момент, перед судом был неопрятен и нем
Считал шпалы, узнав в скольких клетках поместится небо
Отдавался вору за горку, за корку червивого хлеба
Натягивал гимнастёрку через тощую шею
Походил то на кощея, то на лешего
То на хуй знает, что вобще
Утром сорок второго узнал о войне
Полз на брюхе до самого бреста
Ночевал в кузове, потом гангрена
Плакали резал, попрошайничал мелочь
Зимой молился на лето, а летом мыл культю под дождём
Заскользил, упал в водоём
Плакал, царапая дно
Михаила не помнит никто
(Михаила не помнит никто)